ИСТОРИЯ НАСТАВНИКА. МАРУСЯ

«Волонтерство — это не про отдавать». История наставника проекта «Волонтерство без границ»*.  

Людей с ментальными нарушениями и инвалидностью надо оберегать, все за них решать и ничего не давать им делать самостоятельно – почему-то именно так думают большинство людей. Проект «Волонтерство без границ» меняет это представление – молодые люди с ментальными нарушениями сами начинают помогать другим. Это любимый проект волонтера-наставника Марии Скринчук. Она считает, что волонтерство не значит «отдавать», оно скорее помогает «брать». Почему она так думает, мы и попытались разобраться.

Смешное название

В МГППУ, где я учусь, в качестве дополнительной практики студентов привлекают к волонтерству. Для психологов очень важно получение софт-скилов: коммуникативных, организаторских. Так я познакомилась с «коммуникатором ЭМО» (Коммуникатор ЭМО – коммуникативный тренажер для особых сирот). Сама его выбрала – просто название смешное понравилось.

Когда я пришла первый раз, в организацию приезжал заместитель мэра. И я увиделась не с представителем организации, а с самими ребятами. Они в это время занимались сборкой масок и перчаток для отправки в больницу.

Это происходило в полной суматохе, сзади бегали люди, что-то собирали, что-то уносили, а мы общались. Они на меня смотрели, как на человека, который к ним один раз придет, с ними поговорит, посмеется, потом уйдет и его больше не будет. Может, им это будет обидно, но тогда они, как мне кажется, в каком-то смысле подчеркивали, что я способна что-то делать, а они нет. Позавидовали мне немного. Когда я сказала, что поеду в Питер на выходные, мне кто-то ответил: «Ааа, ну здорово, что вы можете. Давайте, езжайте». И сказал как-то так… поникше.

У меня что-то перевернулось, я поняла, что надо еще к ним приехать.

Второй раз я попала на занятие с коммуникатором ЭМО, когда волонтер с подопечным садятся за два разных компьютера и общаются в приложении. Там есть пиктограммы, которые помогают общаться людям, не умеющим читать и писать. Мы переписывались, о чем обычно люди разговаривают: чем занимался, какая погода, как настроение. Такие простые вещи, которые хочется у друга спросить.

Эти занятия изменили отношение ко мне. Я стала частью их мира, они – частью моего мира. Они знали, что я приду не один раз и что я сама хочу приходить. Для них это важно: представьте себе, что к вам приходит человек, вы ему открываетесь, а он завтра уже не приходит. И послезавтра, и через месяц. А частичка вашей души осталась в нем. И с такой дырой в душе нужно жить.

Любимый проект

Вскоре началось «Волонтерство без границ» — в этом проекте сами ребята с ментальными нарушениями учатся быть волонтерами для других, более младших ребят, а я передаю им какие-то навыки. Мы с ними проводили сессии – продумывали, кому мы будем волонтерить-помогать и как. Начали с мастер-классов: спортивные, кулинарные и игровые. Например, для кулинарных мастер-классов закупали продукты, набирали команды – вовлекали ребят в волонтерскую деятельность. И они не только становились получателями поддержки, но и учились ее оказывать. Я не лезу в их работу, могу лишь подсказать: посмотри, сделай лучше вот так. Моя задача – дать им опыт волонтерства.

Это мой любимый проект. Людей, у которых есть инвалидность – ментальная, физическая — инвалидизируют больше, чем надо. Очень многие вещи, которые человек с инвалидностью может сделать сам – сам пойти, сам за себя сказать, высказать свою позицию, — люди пытаются сделать за них. 

Может, у вас был такой опыт: человека на коляске нельзя хватать за коляску. Нужно установить зрительный контакт и спросить: вам будет удобно, если я вашу коляску покачу, или вы хотите сами? Часто будет ответ – хотим сами. Для человека на коляске самостоятельное передвижение будет принципиальным действием.

На инвалидах лежит стигма о том, что они не способны что-то делать, не способны ответить за себя, сказать, а тем более – господи! – оказать волонтерскую помощь кому-то. Это для некоторых людей просто разрыв шаблона. А я считаю, что это правильно – очень много опыта ребята получают от того, что они сами осуществляют какую-то помощь.

Я считаю, что человеку в принципе – для того, чтобы жить, чтобы чувствовать себя полноценным – нужно кому-то помогать, что-то от себя отдавать. И этот проект дает такую возможность.

Стажеры

Света – человек дела. Для нее важно, чтобы все было практично. Если она видит, что что-то не получается, если во время мастер-класса по канапе падает еда, она начинает выговаривать: «Посмотри, что ты уронил». Серьезно с ними разговаривает. Она строгий наставник, у нее все должно быть по плану.

Володя очень спокойный и веселый. Если что-то не так, он мягко что-то объясняет. А Маша переживает: «Мне кажется, я им плохо объяснила, как же они сами будут делать?»

Мы проводим мастер-классы, исходя из навыков и интересов наших ребят. У них впервые встал вопрос: а что я умею? А что я могу дать другим? Некоторые очень быстро разобрались. 

Помню, у нас была задержка мастер-класса по играм, и Артем меня спросил: можно я пока повяжу? Я так удивилась: ну да, конечно. И он раз, раз, раз – спицы достает, целую кучу вязаных штук. И на моих глазах с огромной скоростью он начинает вязать еще один носок. Я испугалась, что пока он не довяжет все до конца, он не начнет мастер-класс. Неожиданно проявился такой навык и такая развитость. Он тогда попросил меня помочь сделать какой-то стежок. Я и так сидела, и сяк пыталась, и по-другому – не получилось.

Артем хочет потом открыть свой кружок. Наличие хобби, в котором он лучше других, очень важно для самоопределения.

А когда у Светы спросили, что она умеет, она ответила: «Я не знаю, честно». И сказала, что надо учить бытовым навыкам: убрать за собой, посуду помыть, а зачем лепить из пластилина – она не понимает. У человека начал определяться характер, позиция. Этого бы никогда не узнали, если бы их не спросили.

В каждом своем действии они открывают в себе что-то новое. У них появляются эмоции: кто-то радуется, кто-то волнуется, кто-то начинает кричать – и тут включается наставник. Перед мастер-классом они нервничают. Мы готовили все к кулинарному МК, и Света хотела, чтобы все было вовремя: «Ах, они уже пришли. Надо скорее! Маруся, помоги нарезать киви». У них такая жужжащая атмосфера перед мастер-классом: приготовиться, фартуки надеть.

Со временем наставник становится не нужным – они дорастают до уровня, когда чувствуют себя свободно.

Бум будет позже

Я думаю, им нужно больше времени, чтобы точно сказать, как их это изменило, потому что волонтерство работает как накопительный эффект. Ты ходишь, ходишь, ничего не происходит. Потом – бум! — и ты понимаешь: произошло. Мне кажется, такой бум у них произойдет чуть позже. Та забота, которую они проявляют по отношению к другим людям, конечно, действует на человека. Плюс – мы все общаемся на волне позитива, взаимного уважения, вежливости, они все это перенимают. Они становятся опытнее, увереннее, хорошо организуют друг друга. Чувство, что ты кому-то, не делая ничего сверхъестественного, приносишь радость, в целом поднимает настроение. Это осознание, что ты нужен кому-то.

Энергообмен

Я не получаю за это деньги. Зачем мне все это? Это хороший вопрос. Есть два ответа. Как студент-психолог я скажу очень прозаично и прагматично – это мои софт-скиллы: организаторские, коммуникативные.

Второй ответ: волонтерство это не про отдавать, это всегда про брать. Люди, которые много-много занимаются волонтерством, считают, что это период, который тебе дает столько, сколько может дать. Потом, когда ты понимаешь, что больше ничего не получаешь, тебе лучше перестать быть волонтером, потому что ты перестал вступать в этот энергообмен. 

Это  видно на проекте «Волонтерство без границ»: наши ребята прекрасно себя чувствуют от того, что они кому-то помогают. Они – живое подтверждение мысли о том, что волонтерство – это не только дарить, но и получать.

Я чувствую, что в моей жизни есть что-то значимое. От волонтерства нельзя взять денег, нельзя взять блистательную карьеру. Волонтерство – это про то, как ты можешь измениться как человек и хочешь ли ты этого.

Я и не думала, что это будет так важно для меня. Люди, с которыми я общалась – не люблю слово «подопечные», они мои друзья, — очень искренние люди. Они фальшь чувствуют сразу, чувствуют, искренний ты человек или нет. И они научили меня быть искренней с собой, научили ценить то, что я умею. За счет того, что у нас немного разные миры, которые соединились, мы научились по-разному смотреть на свою жизнь.

У меня как будто расширились горизонты. Я стала спокойнее общаться с людьми. Раньше я была другим человеком. Была внимательной к мелочам, зацикливалась на разных вещах: кто что подумает, кто что скажет? Хотелось другим понравиться постоянно. С ними я повзрослела. Сейчас я думаю, что если я кому-то понравлюсь – хорошо, а если кому-то не понравлюсь – тоже хорошо.

Ирина Бобылева, координатор мероприятий.

Мне Маруся показалась очень спокойной, ответственной, невозмутимой, уравновешенной и собранной в вопросах подготовки и организации. Я очень удивилась, когда увидела у нее проявление сильных чувств на подведении итогов первого этапа работы стажировки. Мы там показывали ролики с фотографиями ребят. Им очень нравилось себя видеть. И когда они говорили: «Я помогал проводить мастер-класс! Я его научил!» — это слова не просто «посмотрите – это я», а «я делаю что-то полезное». И там был такой ролик про день труда в храме. Музыка под этот ролик была не такая бодрая, скажем так. И ребята плакали. Представляете? И Маруся тоже…

* Проект реализуется при поддержке Грантов Мэра Москвы.